"Как стрекотали они... Всегда тряской. Как будто бы вечный звук под луною в траве...
Дейдара сидел у камня в его тени. Одно из удовольствий, какие он мог себе позволить.
Иногда в не очень радостные ночи выходить и безбоязненно встречать её холодные и тёмные пальцы.

Соломенные крыши и зеркальца рисовых прудов с икринками звёзд были где-то за спиной. Пустая дорога спала.
Странно было. Холод ночи вжимался куда-то в живот и встречался с ледянистой пустотой там. Тогда опускал голову на колени и зевал не раскрывая рта.
Один паломник говорил, что нужно читать, когда внутри пусто. Наверное, сутры. А может, всё-всё.
Хозяин чайной рекомендовал рисовых колобков.
А он сам видел, как пируют ночами. И уходят за женщинами.

Тогда хмыкал, убирая промокшие от травы руки в неширокие и недлинные рукава. Это он знал, что иные сваливаются от усталости выпасания яков, от охоты, от болезней.
Значит, пока он из тех, кто должен был бы кутить, есть или читать сутры...

Вздыхал и поднимался, потягиваясь. Бросая зоркие взгляды вокруг себя и пробуя большим пальцем ноги землю.

Поднимется диск, и он оживит собой дорогу. Снова. Ещё раз.
Скоро.
Когда-нибудь ночь примет чей-нибудь облик. Он сожжёт её в себе.
И будут стрекотать кузнечики. И ночь будет касаться холодом своей земли".